Информационно-аналитический еженедельник «ПЕРЕКРЕСТОК всех дорог»
Учредитель и главный редактор: Сауренко Елена Анатольевна
Газета зарегистрирована в ЦТУ Министерства РФ по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций. Рег. № ПИ 5-0101
При любом использовании материалов сайта perekrestok.pro обязательна ссылка на газету «Перекресток всех дорог»
№22 от 2 июня 2021 года
Обувное Бологое
Всегда интересно узнать, чем жил родной город 20, 30, 50 лет назад. Для кого-то это история, для кого-то возврат во времена юности. Мы предлагаем вам взглянуть на Бологое полувековой давности с необычной стороны, сквозь призму… обуви.
Обувь, она ведь тоже примета времени. Своими воспоминаниями любезно поделился Шейкин Геннадий Иванович, который почти на протяжении полувека шил и ремонтировал обувь для бологовцев.
Молодой специалист прибыл в Бологое в августе 1968-го, после окончания техникума обувного производства в г. Кинешма Ивановской области. Специальность получил техника-технолога изделий из кожи. Сразу принял обувную мастерскую в КБО (комбинат бытового обслуживания). Тогда, вспоминает Геннадий Иванович, на Комбинате работало более тысячи человек. Был свой швейный цех, ателье, фотография, пункт проката и телеателье, часовая и валяльная мастерская, стройцех. Филиалы КБО были в Выползово и Березайке.
Только в обувной мастерской Бологое работало до 15-18 человек, среди них много инвалидов. Так уж повелось: работа в мастерской сидячая, для людей с ограниченными возможностями подходящая. Инвалидов Великой Отечественной в начале 70-х работало 6 человек, а еще были глухонемые, увечные. Управляться с командой битых жизнью парней и мужиков приходилось юному обувщику. Случалось, они выпивали, начинали буянить - тогда вызывали наряд, благо отделение милиции размещалось неподалеку у озера. Через пару часов дебоширов отпускали, и все повторялось.
Наладить дисциплину помог начальник милиции подполковник Леонид Павлович Ковязин. Как-то наведался в мастерскую в свой обеденный перерыв, покурил с сапожниками, о жизни поговорил, стал часто захаживать в гости, не считаясь с личным временем. И работники постепенно присмирели, за что Шейкин Г.И. с благодарностью вспоминает милицейского начальника и по сей день.
Не всем подмастерьям сразу давалось обувное ремесло, иногда приходилось учить долго, но в итоге профессию осваивали все. Кто-то потом уходил на другое место работы, кто-то оставался, инвалидов не обижали. Работы обувщикам хватало. Только валенок каждый год сдавали больше 1000 пар (из воинских частей, с охраны железной дороги). А в 2020-м году сдали подбить всего несколько пар валенок (привезли из Гузятино и Рютино). Для сравнения: в 70-е годы в день сдавали в ремонт столько обуви, сколько сейчас в месяц. В прежнее время хорошую обувь было не достать, поэтому имеющуюся берегли, ремонтировали своевременно.
Случалось выполнять и нестандартные заказы. Как-то женщина принесла новую пару финских сапог, попросила растянуть голенище. Модную обувь купила, а застегнуть не смогла, полнота ноги не та. Ленинградские сапожники за работу не взялись, побоялись испортить дорогую обувь, а бологовцы сделали!
Бывали в практике и курьезы. В первые годы работы, вспоминает Геннадий Иванович, пришла бабушка из Подола, попросила валенки подшить. Только, говорит, нету у меня денег, сынки, курицу живую в уплату возьмите. Посмеялись мастера, работу сделали, а платы не взяли со старушки, курица домой отправилась. Так жили…
Шейкин Г.И. для своей мастерской старался, как-то надумал у начальства выпросить оборудование заграничное для ремонта обу-ви. «Никто не верил, что выделят, - улыбается собеседник, - но станки пришли, немецкие, чехословацкие! И исправно работали несколько десятилетий».
В Бологое в прежние времена обувь не только ремонтировали, но и шили.
- Когда обувные мастерские со всей области переподчинили Твери, - рассказывает Геннадий Иванович, - такая возможность (пошива) появилась. Головная фирма поставляла материалы, лекала, модели, а мы шили. На одну пару уходило в среднем три дня. На пошиве специализировались супруги Семеновы: жена делала верх, а муж доделывал подошву на колодке. Заказывали, в основном, женщины, очередь была на пошив. В районе финскую, австрийскую или югославскую обувь можно было купить только в гарнизоне в военторге в Выползово или в райпо. А тут, пожалуйста, по индивидуальным меркам сделают!
Спад заказов у обувщиков начался в девяностые, когда распался КБО, когда «челноки» насытили рынок дешевой обувью. Тогда же Шейкин Г.И. открыл свою ремонтную мастерскую. «Своих» инвалидов держал до последнего, чтоб могли хоть какие-то деньги получать. О пошиве под заказ все давно забыли - накладно. Молодежь нынче ходит в кроссовках зимой и летом, им починка не нужна. Проще стало относить сезон и выкинуть, чем нести в ремонт. Нынче обувь сдают чаще люди среднего и старшего возраста. В пандемию поток клиентов еще сократился, что и привело к закрытию мастерской за озером.
- Я-то окончательно от дел отошел уже лет пять назад, - продолжает Шейкин Г.И., - в мастерской работал Сергей Круглов, но недавно уволился и он, последний обувщик из моей команды, инвалид детства. Конечно, жаль, что закрылись, мы же не только обувь чинили, но и мелкий ремонт кожаных изделий делали: рюкзаки, сумки, перчатки. Но остается еще мастерская на улице Дзержинского, не наша, но главное - людям есть куда обувь отнести.
Обувщиков почему-то не включили в перечень профессий для самозанятых. Поэтому мы оформляли ИП. И налоги высокие для нас, «маленьких». Работать стало невыгодно.
А еще замечаю, в больших городах частные мастерские часто располагаются в будке какой-нибудь или под лестницей в большом здании, чтоб меньшую площадь занимать. Но в таких условиях нормальное оборудование не разместишь, серьезные работы не сделаешь качественно. Такая тенденция, что поделаешь.
Ну а мы свою работу делали хорошо, люди были довольны.