Каникулы нестрогого режима

По окончании второго курса в педагогических вузах проходила пионерская практика. Началась она с того, что нас, студентов, отвезли в пионерский лагерь недалеко от Калинина, названия не помню, много лет прошло. И были мы, студенты, там, в роли пионеров, маршем ходили, речевки кричали.
На эмоциональном уровне в воспоминаниях остался жуткий холод, ночевали на узких детских металлических кроватках, укрывались тюфяками, их было в достаточном количестве. Подготовленные таким образом, мы должны были разъехаться в разные пионерские лагеря и работать в качестве пионервожатых.
После этого мне разрешили работать недалеко от п. Березайка, так как у меня тяжело заболел отец. Лагерь, принадлежавший Мурманскому траловому флоту, находился примерно в 8 км от поселка, в глухом лесу, неподалеку от озер Шарово и Долгое. Все так и было, как на практике, если не считать, что доверено тебе было 20 сорванцов.
Купаться ходили на озеро Шарово – я считала детей по головам, а эти головы постоянно уходили под воду. Как-то на обед шли с речевкой, маршировали, и вдруг через дорогу – блестящая бежевого цвета змея. Все в рассыпную, крик. Я, привычная к змеям, и то растерялась. Один трудный подросток сбежал из лагеря, искали всем миром по лесу, перехватили его в поселке, когда он залезал на грузовой поезд.
Все эти воспоминания нахлынули на меня, когда мы с дочкой оказались на заброшенной территории лагеря спустя полвека. Тропинки заросли мелколесьем и травой, видна была работа кабанов. От гипсовой фигурки пионера осталась половина. И она как-то особенно резанула сердце. А вот клумба с гвоздичками и ночными фиалками весело цвела среди запустения. По остаткам фундамента с трудом определила, где были корпуса, где столовая (кормили в лагере отменно).
Чуть не забыла тот факт, что в конце дня, уложив детей, я ехала домой на велосипеде через дикий лес, и дорога тогда была с лужами и колдобинами. И не было страха. На обочине дороги увидела светлячка, на всю жизнь остался в памяти яркий изумрудный свет, который он излучал. Подержала в руке и положила на то же место.
Несколько дней смены я не доработала, умер отец.
Вернувшись домой, мы с дочерью начали делиться впечатлениями. У меня осталось чувство, что кто-то незримо присутствовал рядом, когда мы бродили по запущенной площадке. Оказалось, что у дочки было такое же ощущение.
Л.А. Фомина